Таким образом, если учитывать разновидности 28-хромосомных видов, то мы

фактически видим 56-хромосомный амфидиплоидный тип от скрещивания тритикум

Тимофееви с 32 разновидностями 28-хромосомных пшениц.

 Мы рассматриваем эти новые типы в качестве особого вида пшеницы,

поскольку они отличаются по числу хромосом и по морфологическим признакам от

всех существующих видов пшеницы.

 Следующая наша работа по созданию новых комплексов пшениц -- это работа

по получению 70-хромосомной пшеницы. Нами она получена от скрещивания

тритикум Тимофееви с тритикум вульгаре и тритикум дурум с тритикум вульгаре

с последующим увеличением числа хромосом у гибридов первого поколения.

 Следовательно, экспериментальным путем и методом отдаленной

гибридизации с воздействием химических элементов, специфически действующих

на ядерное вещество, нам удалось получить новые типы пшениц, которые сама

природа до сего времени не создала.

 Второй вопрос, который имеет некоторое отношение к тем спорам, которые

здесь ведутся, это вопрос о том, что является причиной восстановления

плодовитости отдаленных гибридов. Является ли причиной этого специфическое

действие на хромосомный комплекс колхицина, обусловливающего параллельно с

эффектом этого действия восстановление плодовитости? Или же восстановление

плодовитости есть следствие удвоения числа хромосом и восстановления ими

парности?

 По этому вопросу нами был проведен такой эксперимент. Данные о том, что

я вам вкратце здесь сообщу, опубликованы нами совместно с моей сотрудницей,

кандидатом биологических наук Афанасьевой в докладах Академии наук СССР.

1948 г. (том 59, No6).

 В своих опытах мы разъединяли во времени удвоение чисел хромосом и

самый процесс гибридизации. Раньше мы обычно получали амфидиплоиды у пшениц

таким образом: вначале скрещивали тритикум дурум и тритикум Тимофееви и

получали гибридные типы первого поколения, у которых удваивали число

хромосом и получали нормально плодовитые и нерасщепляющиеся растения.

 Мы стремились также получить полиплоидные формы у чистых видов тритикум

дурум и тритикум Тимофееви. Такие формы были действительно получены как у

тритикум дурум, так и у тритикум Тимофееви. Однако при удвоении числа

хромосом у чистых 28-хромосомных видов и получении 56-хромосомных

полиплоидов обнаружилось, что такие аутополиплоидные типы являются

высокостерильными.

 Низкая плодовитость аутополиплоидов с точки зрения современной

генетической теории объясняется тем, что создаются клеточные структуры, в

которых оказывается несколько гомологичных хромосом, и они в процессе

мейозиса образуют поливалентные комплексы; вследствие этого затруднено их

расхождение и образование достаточного количества жизнеспособных гамет.

 Это и было установлено на полиплоидах тритикум дурум и тритикум

Тимофееви. Когда мы скрестили 56-хросомные аутотетраплоиды этих видов, то

получили другим методом амфидиплоиды. Если раньше мы получали амфидиплоиды

путем удвоения числа хромосом у стерильных гибридов первого поколения, то в

этих опытах мы удвоили раньше число хромосом у чистых видов, а потом

скрестили эти аутотетраплоиды и получили плодовитый амфидиплоид без

дальнейшего воздействия колхицином.

 Отсюда мы делаем такой вывод, что восстановление плодовитости у

отдаленных гибридов есть следствие удвоения числа хромосом и восстановления

их парности.

 Я считаю, что эти факты по экспериментальной полиплоидии у культурных и

диких растений являются существенным доказательством правильности

современной хромосомной теории наследственности.

 Мы, естественно, не ставили своей задачей только создавать новые типы

по числу хромосом и по комплексу морфологических признаков. Мы приступили к

этой работе для того, чтобы создать новые, практически ценные типы и сорта

пшеницы. Что же мы в результате получили?

 Мы получили довольно мощные растения с хорошим колосом, очень крупным

зерном. Вес 1000 зерен наших амфидиплоидов достигает 80 г и больше. Колосья

амфидиплоидов по ломкости занимают промежуточное положение между тритикум

Тимофееви, имеющей ломкий колос, и тритикум дурум с ее неломким колосом.

Несмотря на то что вес зерна у амфидиплоидов очень высокий, тем не менее

зерно трудно вымолачивается.

 Нам стало ясно, что с этим материалом еще нужно работать, работать

упорно и терпеливо, пока будут достигнуты практически ценные результаты.

 Мы начали работать двумя методами: методом отбора из этих амфидиплоидов

и методом последующей гибридизации этих новых полиплоидных типов с обычной

тритикум вульгаре.

 Голос с места. А урожайность?

 А. Р. Жебрак. Я эти вопросы освещу в той последовательности, как у меня

намечено.

 При скрещивании нашей 56-хромосомной пшеницы с 42-хромосомной

получаются 49-хромосомные тригаплоидные гибриды.

 В этих гибридах соединены гаплоидные числа хромосом трех видов. Гибриды

хорошо растут и образуют высокий стебель, но обычно стерильны: в колосьях

первого поколения образуют единичные семена.

 Однако мы знали, что этот 49-хромосомный гибридный тип должен дать

полиплоидный ряд, начиная от 14 хромосом до 98. Этот прогноз делается на

основе чисто теоретических расчетов о природе геномов. Эти гибриды первого

поколения нами были получены только в 1942 г. Мы их начали размножать,

рассчитывая на то, что в процессе расщепления они дадут типы, различные по

плодовитости и другим признакам.

 В результате размножения этих 49-хромосомных типов, мы получили

представителей пшеничного растения чрезвычайно примитивного типа. Мы

получили наряду с этим совершенно культурные формы с очень хорошими

признаками урожайности. Наконец, мы получили чрезвычайно большое

разнообразие по комплексу колосовых признаков. Одновременно с рыхлоколосыми,

мы получили плотноколосые. Мы получили также ветвистого типа пшеницу, хотя в

нашей коллекции никаких ветвистых пшениц не было.

 Я позволю себе задать вопрос присутствующему здесь тов. Якубцинеру.

Скажите, к какому виду вы отнесете вот эти пшеницы? (Подает тов. Якубцинеру

образцы пшениц. Тов. Якубцинер рассматривает образцы.)

 Мы не сомневаемся, что это тритикум компактум. Я это делаю не для того,

чтобы ставить вас в затруднительное положение. Я хочу только для решения

этого вопроса сделать так, как сделал, когда приглашал П. М. Жуковского,

который без всякого затруднения сказал, что это -- тритикум компактум. Я

приглашал также тт. Кулешова и Кузнецова, и они сказали то же самое. Я тогда

решил, что это действительно так, но имейте в виду, что это пятое поколение

тригаплоидного гибрида.

 Т. Д. Лысенко. То что вы рассказываете, это есть обычная вещь.

Поезжайте в Горки, и вы все там увидите.

 А. Р. Жебрак. Это тип, не представляющий никакого интереса, это

тригаплоидное растение -- бесплодно. Мы из этой комбинации 3 видов получили

совершенно бесспорно тритикум компактум.

 Перехожу к основному вопросу. Естественно, что нас интересуют

хозяйственно полезные признаки. Основным хозяйственно полезным признаком для

всякого культурного растения, используемого ради семян, является высокого

типа плодовитость.

 Первое поколение явилось чрезвычайно низкоплодовитым. Во втором

поколении появились растения с максимальной плодовитостью -- 250 зерен. В

третьем поколении плодовитость была повышена. В четвертом поколении

максимальное число зерен на растении достигало 625, а в этом году мы имеем

растения пятого поколения, которые дали более полутора тысяч семян.

 Я этой справкой отвечаю тем, кто интересуется плодовитостью

полиплоидных типов пшеницы.

 Мы имеем 96 семей пятого поколения совершенно выравненных, хорошо

озерненных и с другими хорошими признаками. Они весьма перспективны по

многим признакам. Отдельные растения имеют своеобразный тип ветвления, и в

колосках у них образуется по 9-10 и даже по 11 зерен. Растений же с 6-7

зернами в колосках у нас большое количество.

 Какое отношение имеют эти факты к хромосомной теории и являются ли они

в какой-нибудь мере вытекающими из хромосомной теории? Я вам показал, что

49-хромосомные гибриды мало плодовиты. Повышение плодовитости прямо

пропорционально восстановлению парности хромосом. Большинство

высокоплодовитых форм балансируется вокруг чисел хромосом от 42 до 56.

Только формы со сбалансированными числами хромосом являются нормально

плодовитыми и представляющими интерес для дальнейшей селекции.

 Для того чтобы закончить вопрос о пшеницах, я дам только маленькую

справку. Мы ведем работу с пшеницей не только методом отдаленной

гибридизации и экспериментальной полиплоидии, но и методом чистых линий,

методом индивидуального отбора. Надо сказать, что практический успех в

работе этим методом у нас выше, чем методом экспериментальной полиплоидии,

потому что мы свой материал по отдаленной гибридизации и экспериментальной

полиплоидии довели только до пятого поколения. Естественно, что пятое

поколение -- это чрезвычайно молодое поколение для того, чтобы выделить

ценные формы. Но тот материал, который я вам здесь демонстрирую, не внушает

нам никакого сомнения в том, что подобные типы будут иметь практическое

значение.

 Так вот я сообщу данные по двум нашим сортам, которые сданы в 1946 г. в

Государственную комиссию по сортоиспытанию зерновых культур.

 В моих руках отчет инспектора Государственной комиссии по Московской

области под таким заглавием: "Лучшие сорта озимой пшеницы на государственных

сортоучастках Московской области в 1947 году". Данные представлены по

Дмитровскому и Подольскому участкам (в центнерах с гектара).

                                                            По Дмит-     По Подоль-

                                                              ровскому    скому

                                                               участку      участку

 Московская 2459 (стандарт) . . . . . . . . . . . 39,2       29,8

 Московская 4 . . . . . . . . . . . . . . . . .......... . 37,7      31,5

 Пшенично-пырейный гибрид 

академика Цицина. . . ................................. 41,9      27,9

 Наш номер -- Лютесценс 269а. . . . . . . . . . . 41,9     29,2

 Альбидум 05 . . . . . . . . . . . . . . . . ................ 41,1     31,8

 По Дмитровскому сортоучастку наша пшеница заняла одинаковое место с
пшенично-пырейным гибридом Цицина, а по Подольскому оказалась несколько
выше.
 
 Это формы, которые выведены обычными методами классической генетики или
классической селекции.
 
 В настоящее время мы имеем у отдельных растений полиплоидных гибридов
по полторы тысячи семян на растение и по 108 зерен на колос. Наш сорт,
который передан в Государственную комиссию по сортоиспытанию и который
оказался все-таки на довольно приличном месте, хуже, чем многие наши же
полиплоидные типы.
 
 Голос с места. Сколько с гектара дает полиплоид?
 
 А. Р. Жебрак. Я сказал, что полиплоидные формы нами доведены только до
пятого поколения. (Шум в зале.) У нас имеется 96 форм, из них перспективных,
превышающих по сравнению с нашим стандартом его показатели, имеется около
50.
 
 С. С. Перов. Через сколько лет вы предполагаете сдать их?
 
 А. Р. Жебрак. В следующем году мы сдадим по некоторым нашим номерам
материал в Государственную комиссию по сортоиспытанию. В этом году мы будем
его размножать.
 
 Т. Д. Лысенко. Вы говорите, что в этом году будете размножать. Ведь
этот год уже кончается.
 
 А. Р. Жебрак. Этот год кончается для уборки озимых, но еще не кончается
для посевов озимых. Мы их будем высевать для размножения. Таким образом, в
1949 г. мы будем иметь материал, достаточный для передачи в государственное
сортоиспытание по полиплоидным типам.
 
 Я позволю себе сообщить еще некоторые данные по полиплоидным формам
гречих и по полиплоидным формам проса. По получению полиплоидной формы
гречихи наша лаборатория, в частности, А. Н. Лутков, начала работать в 1941
г. Годы войны прекратили и задержали эти работы, и мы их продолжили только
после войны. В настоящее время мы получили полиплоидные формы по ряду сортов
гречихи. Мы включили в работу по полиплоидам главным образом белорусские
скороспелые малосемянные типы гречихи. По этим скороспелым сортам мы
получили тетраплоидные формы, которые обычно превышают размер семян
диплоидных форм примерно от 10 до 15 г на 1000 зерен. Если в обычной
диплоидной форме 1000 зерен весят 18-20 г, то у нашей полиплоидной формы
этот вес доходит до 25 г.
 
 Надо сказать, что у тетраплоидов гречихи плодовитость несколько ниже,
чем у обычных диплоидных форм. Для преодоления пониженной плодовитости мы
применяем мичуринские методы скрещивания отдаленных географических рас. У
нас есть тетраплоиды по белорусским сортам, тетраплоиды по
бурят-монгольским, алтайским гречихам, тетраплоиды по камышинской гречихе,
по сорту Богатырь. И все эти тетраплоидные формы с пониженной плодовитостью
мы скрещиваем друг с другом для того, чтобы этим методом преодолеть
пониженную плодовитость.
 
 Теоретической основой для этих скрещиваний является, во-первых,
указание Мичурина, который применял скрещивание отдаленных географических
рас. Мы скрещиваем между собой аутотетраплоиды гречихи и проса для того,
чтобы повысить плодовитость гибридов, подобно тому, как повысили
плодовитость гибридной тритикум дурум и тритикум Тимофееви.
 
 Гибридная изменчивость тетраплоидов выражается такой математической
формулой. Если гибридная изменчивость у диплоидов равна 216, то
гибридная изменчивость у тетраплоидов выражается числом 232. Это
превышает обычную гибридную изменчивость по сравнению с диплоидной в 28
тысяч раз. Поэтому крайне целесообразно применить гибридизацию тетраплоидов
для преодоления основного препятствия -- их пониженной плодовитости, а также
для увеличения комбинационной изменчивости.
 
 Такие же работы нами проводятся и по тетраплоидам у проса. Нами в
прошлом году получены тетраплоиды у 6 сортов проса, взятого из Белоруссии.
Мы в настоящее время имеем тетраплоиды проса, полученные тов. Дынниковым на
Уральской станции. Надо отметить, что тетраплоиды тов. Дынникова
представляют большой интерес, потому что они получены спонтанно в
естественных, обычных условиях. Тов. Дынников выделил тетраплоидное просо из
обычных посевов. Тетраплоидное просо, так же, как и тетраплоидная гречиха,
имеет более крупные семена. Однако тетраплоидное просо менее плодовито, чем
диплоидное.
 
 Об этом в последнем номере "Докладов Академии наук (том 61, No3) мы с
моей сотрудницей тов. Афанасьевой поместили работу. Всякий, кто захочет
ознакомиться с цифровым материалом, может в этом номере такой материал
найти.
 
 И по просу с этого года мы начали гибридизацию тетраплоидных форм проса
в надежде на то, что методом гибридизации у низкоплодовитых тетраплоидов
удастся повысить плодовитость.
 
 Я считаю, что работы по амфидиплоидам, тетраплоидам гречихи, проса, ржи
и целого ряда других культур в Советском Союзе являются наиболее
оригинальными. Ценность их заключается не только в общем, практическом
смысле, они имеют большую ценность и в теоретическом значении. В работах по
полиплоидии культурных растений важно то, что полиплоиды получены в
результате воздействий на наследственную основу таким внешним фактором, как
колхицин. Этим нацело разрушается теория автогенетиков, которые считают
зародышевую плазму изолированной от внешних условий и устойчивой против
внешних явлений.
 
 Работы по экспериментальной полиплоидии культурных растений показывают,
что внешние факторы -- колхицин, аценафтен, температура и прочие факторы
внешней среды специфически действуют на наследственную основу, на
хромосомный комплекс клетки.
 
 Работы по полиплоидии подтверждают диалектическую зависимость
внутренней природы растений и внешней среды и показывают, что наследственная
природа растений, связанная с закономерностями ядерного комплекса, в руках
человека. В этих работах больше, чем в каких-либо других работах по
генетике, сказывается правильность того афоризма Маркса, который гласит, что
философы до сих пор только объясняли мир, а задача заключается в том, чтобы
его перестроить.
 
 Современная экспериментальная генетика овладела путями перестройки
наследственной основы и реконструкции растительного мира.
 
 Голос с места. А что дала для производства экспериментальная генетика?
 
 А. Р. Жебрак. Я считаю, что эти работы поднимают нашу советскую науку.
Они идут в плане выполнения указаний товарища Сталина, что задача советских
ученых состоит не только в том, чтобы догнать, но и перегнать достижения
науки зарубежных стран
 
 Голос с места. Какой науки?>
 
 А. Р. Жебрак. Научно-исследовательский коллектив, которым я руковожу,
приложит все усилия, чтобы в области экспериментальной полиплоидии выполнить
это указание нашего вождя и великого учителя. (Аплодисменты.)
 
 
 Академик П. П. Лобанов. Слово имеет профессор Н. В. Турбин --
заведующий кафедрой генетики растений Ленинградского государственного
университета.
 
 
 Профессор Н. В. Турбин. Кризисное состояние современной моргановской
генетики находит свое наиболее резкое и ярко выраженное проявление в
работах, подобных той статье профессора Дубинина, которая неоднократно здесь
упоминалась.
 
 Подобные работы характерны для наиболее фанатичных и ортодоксальных
сторонников менделизма-морганизма, которые с непреклонным упорством, вопреки
очевидным фактам, отстаивают даже все то в менделизме-морганизме, от чего
начинают мало-помалу отказываться наиболее дальновидные представители этого
отживающего учения.
 
 Но кризисное состояние моргановской генетики, ее неспособность к
дальнейшему прогрессивному развитию находят свое выражение и в появлении тех
новых взглядов среди сторонников этой теории, опираясь на которые тов.
Алиханян пытался утверждать, что якобы новая концепция гена не имеет ничего
общего с концепцией, подвергнутой критике докладчиком и выступавшими
товарищами.
 
 В этой связи я и хочу остановиться на вопросе, насколько эти новые
течения, новые взгляды на природу гена действительно устраняют
метафизичность и абиологичность основной концепции этой теории. Речь идет о
тех новых течениях и новых взглядах некоторых последователей морганизма по
вопросу о гене и природе его действия, которые связаны с выяснением таких
проблем, как отношение между геном и продуцируемым этим геном энзимом, между
геном и белком-антигеном, геном и плазмогеном. Все эти новые течения
цитогенетической мысли, которые появились в последнее время, несомненно,
имеют стыдливо выраженную тенденцию к постепенному стиранию различий между
хромосомными генами, как особыми единицами вещества наследственности, и
соматическими элементами протоплазмы. Но нельзя переоценивать значение этих
идей, как это, например, сделал английский цитогенетик Файф, попытавшийся
проанализировать современное положение в генетике и значение работ академика
Лысенко.
 
 Файф пришел к выводу, что новые идеи ведут к модификациям основных
положений теории гена "в том же направлении, как это старается делать
Лысенко, хотя он подходит к этому совершенно с другой экспериментальной
точки зрения".
 
 Но такой вывод является неверным. Новые факты, которые сегодня
пробивают бреши в метафизических воззрениях на наследственность и заставляют
цитогенетиков пересмотреть некоторые исходные положения своей теории, не
получают у них своего настоящего объяснения, ибо умами цитогенетиков
продолжает владеть ложная, метафизическая идея вещества наследственности и
вейсмановский принцип непрерывности плазмы.
 
 Факт появления этих новых гипотез моргановской генетики, сам по себе
является ярким свидетельством того, что некоторые видные сторонники этой
генетики, игнорирующие до сих пор факты, добытые мичуринцами и подрывающие
основу их теории, сами все более и более часто сталкиваются с подобными же
фактами.
 
 Но они оказываются бессильными порвать с основной лженаучной догмой
менделевско-моргановской генетики, учением о веществе наследственности;
оказываются бессильными сделать правильный вывод из этих фактов. Эти ученые
пытаются спасти обанкротившуюся метафизическую догму о веществе
наследственности с помощью разнообразных дополнительных гипотез.
 С точки зрения прогресса науки эти дополнительные гипотезы не являются
шагом вперед, а, напротив, они могут лишь тормозить развитие современной
генетики, мешая открыто смотреть на факты и делать непредвзятые выводы.
Поэтому следует признать, что, несмотря на открытие новых, объективно ценных
в научно-познавательном отношении фактов, современная
менделевско-моргановская генетика оказывается неспособной к прогрессивному
развитию. Бесславно ее настоящее, и она не имеет будущего. Будущее
принадлежит новой мичуринской генетике.
 
 Только непонимание сущности вейсманизма и того основного, что разделяет
вейсманистское направление в изучении наследственности от мичуринского,
может позволить некоторым сторонникам морганизма утверждать, что якобы они
являются противниками вейсманизма, хотя и признают существование генов в
качестве единиц особого вещества наследственности.
 
 С этой трибуны доцент Алиханян заявил, что он боролся и будет бороться
против вейсманизма. Но что он понимает под вейсманизмом? До сих пор
большинство биологов правильно понимают под вейсманизмом учение, разделяющее
живое тело на две плазмы -- непрерывную и независимую зародышевую плазму и
соматическую, учение, приходящее к неизбежному выводу о принципиальной
невозможности наследования приобретенных признаков. Каково отношение доцента
Алиханяна к этой сути вейсманизма, к принципу непрерывности зародышевой
плазмы и выводу о невозможности наследования приобретенных признаков? Судя
по его отношению к тем новейшим поправкам, к основной концепции
менделизма-морганизма, которые призваны спасти основу морганизма -- принцип
непрерывности зародышевой плазмы и вывод о невозможности наследования
приобретенных признаков, доцент Алиханян, как и все другие последовательные
морганисты, является не противником, а сторонником вейсманизма в его
новейшей форме.
 
 Новое мичуринское учение о наследственности возникло в нашей стране не
случайно, не как результат недопонимания его сторонниками хромосомной теории
наследственности, что нередко можно слышать от противников мичуринской
генетики. Это учение возникло вполне закономерно, в связи с более высокими
требованиями, предъявляемыми к агробиологии социалистическим сельским
хозяйством, и созданием условий, способствующих как постановке, так и
правильному разрешению новых крупных научных проблем, связанных с отысканием
способов управления развитием и наследственностью сельскохозяйственных
растений и животных. Оно возникло как результат серьезной проверки ранее
известных фактов и установления новых, сделавших непригодным тот способ
объяснения наследственности, который дает хромосомная теория.
 
 Поэтому не случайно, что та критика, которую мы, мичуринцы, заслушали
от представителей менделевско-моргановской генетики, имеет одну характерную
черту: она обходит молчанием факты, добытые мичуринской генетикой.
 
 Противники мичуринской генетики пытаются изобразить положение так, что
мичуринская генетика выглядит в виде какой-то новой умозрительной концепции,
не обоснованной экспериментальными фактами, в отличие от
менделевско-моргановской генетики, якобы построенной на экспериментальных
данных. Такое представление является полным искажением фактического
положения вещей.
 
 Мы можем сказать, что в настоящее время мичуринская генетика
располагает не отдельными разрозненными фактами, не отдельными звеньями,
вырванными из сложной цепи взаимосвязанных явлений наследственности, но не
дающими целостной картины, а, напротив, мичуринская генетика располагает
целой системой внутренне связанных между собой фактов, подрывающих основу
менделевско-моргановской генетики и составляющих прочный фундамент генетики
мичуринской.
 
 В связи с этим я попытаюсь напомнить доценту Алиханяну и другим
оппонентам академика Лысенко основные факты, которые на наш взгляд полностью
подрывают основу генной теории. Это прежде всего факты из области
вегетативной гибридизации, которые показывают, что можно получать гибридные
организмы, сочетающие признаки взятых для прививки исходных форм без
объединения хромосомных наборов этих исходных форм, а следовательно, без
объединения гипотетических генов, локализованных в парных хромосомах.
 
 Если мичуринская генетика особое значение придает именно этой категории
фактов, то она делает это вовсе не потому, что якобы академик Лысенко
считает основным методом селекции вегетативную гибридизацию, а потому, что
вегетативная гибридизация является главным и наиболее наглядным
доказательством несостоятельности генной теории. Только этих фактов было бы
достаточно, чтобы полностью отказаться от генной теории, как от неверной.
 
 Для того чтобы по-деловому обсудить поставленную проблему, противники
мичуринской генетики должны были бы попытаться объяснить эти факты из
области вегетативной гибридизации, или они должны их опровергнуть, доказать
их недостоверность. Но опровергнуть факты не так-то легко. Факты -- упрямая
вещь. Не останавливаясь на приведении фактов вегетативной гибридизации,
укажу лишь на один пример, который, повидимому, должен быть особенно оценен
менделистами-морганистами, так как он связан с применением методики
Винклера-Кренке, посредством которой получаются так называемые "прививочные
химеры".
 
 Нам хорошо известно, что сторонники морганизма-менделизма зачисляют ряд
известных примеров вегетативных гибридов в разряд так называемых прививочных
химер. Они видят основное различие между прививочными химерами и настоящими
вегетативными гибридами в том, что прививочные химеры являются механические
соединением тканей, срощенных компонентов прививки и поэтому дают однородное
семенное потомство, воспроизводящее признаки и свойства того компонента
прививки, к которому принадлежит субэпидермальный слой клеток в конусе
нарастания. И вот теперь мы знаем факт, когда полученные строго по
винклеровской методике так называемые прививочные химеры между томатом и
пасленом дали семенное потомство, в котором получаются отдельные растения с
признаками химерного строения, имеющие у одноименных органов признаки
паслена и признаки томата.
 
 Попробуйте объяснить этот факт на базе генной теории.
 
 П. М. Жуковский. Эти факты известны.
 
 Н. В. Турбин. Если вам, Петр Михайлович, такие факты известны, то я
прошу вас, как старшего товарища, объясните мне эти факты с помощью генной
теории.
 
 Я по своей специальности являюсь генетиком и достаточно хорошо знаю
генную теорию, но я не возьмусь объяснить такой факт на базе генной теории.
Боюсь, что и вы, Петр Михайлович, это не сможете сделать.
 
 Вторая группа фактов показывает, что расщепление родительских
признаков, объединенных в гибридном организме, может произойти не только в
его половом потомстве в результате редукционного деления, но может
происходить и в вегетативном потомстве, при отсутствии расхождения и
перекомбинации парных хромосом.
 
 Вам, Петр Михайлович, как председателю экспертной комиссии, известна
моя докторская диссертация, посвященная этой проблеме вегетативного
расщепления растительных гибридов. Вы никогда не возражали против
приведенных в ней фактов и сделанных в ней выводов, а, напротив, давали о
моей работе благоприятные отзывы. А ведь смысл ее и заключается в том, что
приведенные в ней факты вегетативного расщепления бесспорно свидетельствуют
об отсутствии связи между расщеплением признаков -- явлением, на котором
строится весь менделизм и последующий морганизма, и расхождением парных
хромосом. Объясните мне, пожалуйста, и эту категорию фактов с помощью
хромосомной теории наследственности.
 
 Следующая группа фактов показывает, что при известных условиях
организмы, заведомо гетерозиготные по своей природе, гибридные по
происхождению, дают нерасщепляющееся потомство, а при других условиях
организмы, гомозиготные по своему генотипу, "чистые" по происхождению, могут
давать расщепляющееся потомство.
 
 Далее, нам известны факты, показывающие, что изменения фенотипа у
гибридов, вызываемые их воспитанием в определенных условиях существования,
адэкватно отражаются на расщеплении полового потомства. Если развитие
признаков у гибридов уклоняется в сторону матери, то в их потомстве
возрастает число особей, обладающих соответствующими признаками материнского
организма.
 
 Если такие же гибриды, обладающие тем же самым исходным генотипом,
путем воспитания уклонить в сторону отцовского организма, то соответственно
увеличивается и относительное число потомков с отцовскими признаками. В то
же время, согласно теории гена, независимо от преобладающего действия на
развитие соответствующих признаков материнского или отцовского гена, из
каждой пары генов должно образовываться одинаковое число гамет, несущих
отцовский ген и материнский ген из каждой пары генов. Таким образом,
изменение фенотипа гибрида, вызванное действием условий воспитания, согласно
генной теории, не должно оказывать адэкватного влияния на его генотип и на
расщепление потомства. За недостатком времени я лишен возможности привести
подобного рода факты, полученные мною и моими сотрудниками в опытах с
томатами. Такие же факты приводил в своем выступлении академик Д. А.
Долгушин. Такие факты приведены и в некоторых работах формальных генетиков
(Бетсон, Крен, Корренс и др.).
 
 В последнее время появилась совершенно новая и еще недостаточно
выясненная категория фактов, связанная с новым пониманием природы процесса
оплодотворения, предложенным академиком Т. Д. Лысенко.
 
 В результате четырехлетних опытов с томатами нам удалось
экспериментально получить гибриды томатов, которые явно и бесспорно сочетают
в себе признаки двух отцовских сортов -- соопылителей. Цитологическое
исследование этих растений показало, что они обычные диплоиды.
 
 Изучая семенное потомство таких необычных гибридов, мы получили
безукоризненное подтверждение того, что они происходят от яйцеклеток,
испытавших оплодотворяющее влияние двух отцовских сортов-опылителей.
 
 Встает вопрос о пересмотре общепризнанного взгляда на сущность процесса
оплодотворения, согласно которому он сводится к объединению ядер мужской и
женской двух половых клеток. Мы сейчас имеем основание сомневаться в
правильности такого взгляда. Петр Михайлович, вам, как эмбриологу, я сообщу,
что мы в настоящее время проводим детальное цито-эмбриологическое
исследование этого явления с тем, чтобы выяснить механизм влияния нескольких
отцовских начал на оплодотворяемую яйцевую клетку.
 
 Подобные же данные получены Салямовым, Фейгинсоном и Авакяном,
Бабаджаняном, Тер-Ованесяном и другими. Попробуйте эти факты каким-либо
образом увязать с генной теорией наследственности.
 
 Здесь уже многие приводили факты, полученные в опытах по переделке
озимых растений в яровые и обратно. Эти факты показывают, что путем
воспитания растений в определенных условиях существования можно получать
направленное изменение не только признаков их тела, но и наследственной
основы, если природа этих признаков достаточно изучена, т. е. опытами
доказана возможность наследования приобретенных признаков.
 
 Я хочу в связи с этим подчеркнуть принципиальное различие в самом
подходе мичуринской и моргановской генетики к пониманию механизма первичного
возникновения наследственных изменений. Согласно механизму, ген, как
белковая макромолекула, обладает определенной устойчивостью, определяемой
силой внутримолекулярных взаимных связей атомов и атомных группировок,
составляющих эту молекулу. При действии источника энергии, превышающего
энергию внутренних связей молекулы гена, могут происходить отрывы от
молекулы гена каких-либо групп атомов или какие-либо внутримолекулярные
перегруппировки. Каким образом подобного рода изменение молекулы гена
скажется не соответствующем признаке или признаках, получаемых из измененной
воспроизводящей клетки, принципиально невозможно предвидеть и нельзя
сознательно получить повторно ту же мутацию при действии того же фактора,
так как мутация, в основе которой лежит подобная, неподдающаяся контролю,
перестройка молекулы гена, является не направленной, ее качество не зависит
от природы действующего фактора и физиологических процессов в организме.
Поэтому, согласно теории гена, нельзя получать направленные мутации.
 
 Мичуринская генетика считает, что качество наследуемых изменений
закономерно связано с физиологическими реакциями и изменениями организма в
ходе его развития, вызываемыми действием внешних условий. Изменения
признаков живых организмов, обусловливающие органическую эволюцию и
селекционный процесс, носят не беспорядочный характер, не имеющий
определенной закономерной связи с природой внешних условий, а, напротив, эти
изменения носят характер вполне закономерный, и они всегда адэкватны природе
внешних факторов, вызывающих их появление. Только благодаря этой
закономерной связи изменений наследственности с природой действующих на
организм внешних условий, наблюдается изменчивость признаков, продолжающаяся
в одном и том же направлении в ряду последовательных поколений организма.
Таким образом, подтверждается правильность взгляда Дарвина, что признак,
начавший изменяться у предков в определенном направлении, продолжает и у
потомков изменяться в том же самом направлении, если на потомков продолжают
действовать те же условия, которые вызвали первоначальное изменение у
предков. Именно такая закономерно продолжающаяся изменчивость и лежит в
основе творческой роли отбора. Без нее он немыслим. Без нее он превращается
в простое механическое сито, сортирующее готовые формы, но не создающее
новых форм, обладающих новыми свойствами, новыми признаками, не имевшимися у
исходного материала.
 
 Таковы главнейшие факты, которые подрывают основы моргановской генетики
и составляют прочный фундамент мичуринской генетики. За этими фактами стоят
живые люди -- те наши советские биологи и агробиологи, которые не на словах,
а на деле были свободны от слепого раболепия перед "мировым" авторитетом
морганизма, не на словах, а на деле способствовали прогрессивному развитию
советской генетической науки.
 
 Мимо этих фактов не может пройти с тупым равнодушием ни один
исследователь наследственности, в ком живет еще стремление к поискам истины,
способное преодолевать инерцию привычных, хотя и устаревших взглядов.
 
 Взамен делового, научного отношения к фактическому материалу, на
котором строится мичуринская генетика, материалу, добытому в результате
огромной, кропотливой и тщательно выполненной работы многих исследователей,
выступавшие на сессии противники мичуринской генетики предпочли обойти
нежелательные для них факты молчанием. Конечно, молчание тоже своеобразная
критика, но, как известно, самая глупая критика.
 
 Остановлюсь на некоторых положениях, которые выдвигались некоторыми
товарищами в защиту генной теории и в качестве критики мичуринской теории
наследственности.
 
 Доктор Рапопорт в своем выступлении утверждал, что основоположником
генной теории является не кто иной, как сам Дарвин. Это утверждение имеет
целью доказать, что генная теория является не созданием таких открытых
антидарвинистов, какими являются Бетсон, Де-Фриз, Иогансен и др., которые
считались до сих пор творцами этой теории, а любимым детищем самого Ч.
Дарвина.
 
 Это поразительное по своей бездоказательности заявление рассыпается в
прах при первом же сопоставлении дарвиновской гипотезы пангенезиса и генной
теории.
 
 Дарвин исходит из признания наследуемости приобретенных признаков и
вегетативной гибридизации, в то время, как генная теория исходит из
отрицания реальности этих явлений и дает такое объяснение механизма
наследственности, которое делает эти явления принципиально невозможными.
 
 Центральной идеей гипотезы Дарвина является взгляд на зародышевую
клетку, как на продукт развития всего организма. Согласно этому взгляду, в
ее формировании, посредством передачи особых почечек-клеток -- гемул,
участвуют все части тела развивающегося организма, и каждая часть тела как
бы сама себя воспроизводит в потомстве.
 
 Таким образом, по основному подходу к взаимоотношениям тела и
зародышевых клеток, теория Дарвина диаметрально противоположна теории
зародышевой плазмы, положенной в основу генной теории. И хотя представление
Дарвина о гемулах является метафизическим, так же как и представление о
генах, вместе с тем оба эти представления не тождественны в своих
существенных чертах.
 
 Таким образом, наивная попытка тов. Рапопорта представить Дарвина в
качестве основоположника теории, которая и логически и исторически
совершенно противоположна всему духу взглядов Дарвина на наследственность,
изменчивость и отбор, попытка представить Дарвина в качестве основоположника
антидарвинистской генной теории не имеет под собой никакой почвы и никого не
может ввести в заблуждение.
 
 В своем выступлении тов. Рапопорт утверждает, что отрицание реальности
существования генов является идеалистической ошибкой, допускаемой
сторонниками мичуринской генетики. Тов. Алиханян в сегодняшнем выступлении
также поддержал эту критику, заявив, что, отрицая реальность существования
генов, мы скатываемся на идеалистические позиции. Так ли это на самом деле?
 
 Логика подобного утверждения такова.
 
 Гены материальны. Если они не существуют, то явление наследственности
не имеет материальной основы. Как будто бы отрицание предположения о наличии
генов в зародышевой клетке, в этом материальном звене, связывающем родителей
с потомками, является отрицанием существования самой зародышевой клетки, как
реальной материальной основы наследственности! Такой способ доказательства
является, по меньшей мере, дешевой софистикой. Что же касается вопроса о
положении и о дальнейших перспективах тех научных направлений, которые
связаны с изучением строения, биохимии и физиологии клетки, то, я думаю, эти
направления не проиграют, а только выиграют от того, что они будут
развиваться под влиянием руководящих идей мичуринской генетики.
 
 Пытаясь доказать практическую эффективность моргано-менделевской
генетики, тов. Рапопорт приписывает этой генетике открытие гетерозиса и
разработку метода улучшения семян, основанного на гетерозисе. Такое
утверждение не соответствует фактам. Разве Рапопорту не известно, что
явление повышенной мощности и продуктивности гибридов было открыто задолго
до появления менделизма и теоретически объяснено еще самим Дарвином?
Морганистам в этом деле принадлежит лишь самый термин гетерозис, но новый
термин -- это не открытие и тем более не объяснение того или иного явления.
Можно говорить о том, что морганистами предложен частный способ получения
гетерозисных семян на основе скрещивания получаемых предварительных
инцухтлиний, но это способ не имеет никакого преимущества перед скрещиванием
друг с другом разных сортов, разных репродукций одного и того же сорта, а
предложенная морганистами долгая и сложная процедура по предварительному
получению инцухтлиний является совершенно излишней.
 
 Несколько слов о реплике тов. Рапопорта о том, что цитогенетикам,
якобы, известны и удается искусственно получить полезные мутации. Не знаю,
какие факты он имеет в виду. Могу лишь напомнить, что академик Шмальгаузен,
обобщая всю литературу по этому вопросу, приходит к выводу, что полезных,
приспособительных мутаций не известно. Исходя из этого положения, он
построил теорию стабилизирующего отбора, призванную объяснить, каким образом
может происходить органическая эволюция, имеющая черты приспособительного
процесса, при отсутствии в природе приспособительных мутаций. Говорить о
полезных мутациях можно только в одном смысле -- что эти мутации полезны для
тех, кто их изучает, так как если изучаемые цитогенетиками мутации не
являются и не могут являться источником материала для органической эволюции,
то они являются более надежным источником материала для написания
диссертаций и сравнительно легкого получения ученых степеней.
 
 И. А. Рапопорт. Она является лучшей теорией, чем ваша. Обскуранты!
 
 Н. В. Турбин. Тов. Рапопорт, желая упрекнуть мичуринцев, сказал, что
нужно растить правдивые кадры, которые открыто смотрят на факты и не лгут ни
себе, ни другим. Но те средства, к которым прибегает тов. Рапопорт для
защиты генной теории, -- замалчивание и боязнь фактов, извращенное изложение
хорошо известных фактов, оскорбительные реплики и истерические выкрики --
все это говорит о том, что сам тов. Рапопорт не принадлежит к правдивым
кадрам.
 
 Заканчивая свое выступление, я целиком присоединяюсь, и как
исследователь, и как преподаватель высшей школы, к мнению товарищей,
считающих недопустимым существующее положение с преподаванием и разработкой
генетики, при котором наблюдается засилие сторонников моргано-менделевской
генетики в наших вузах, в научно-исследовательских учреждениях и в редакциях
периодических и непериодических изданий.
 
 Надо коренным образом изменить это существующее положение. Необходимо
пересмотреть тематику генетических исследований, выполняемых биологами и
научными институтами, и очистить эти институты от засилья фанатических
приверженцев морганизма-менделизма, лиц, которые, прикрываясь своими
высокими научными званиями, подчас занимаются, по существу, переливанием из
пустого в порожнее.
 
 Необходимо работу кафедр селекции и дарвинизма в наших вузах
перестроить на новых началах, повернуть их внимание от разработки разного
рода лженаучных проблем, выдвинутых на основе менделизма-морганизма, к
актуальным проблемам прогрессивной мичуринской генетики, укрепив эти кафедры
научными кадрами, доказавшими не на словах, а на деле свою способность
творчески разрабатывать проблемы мичуринской генетики и дарвинизма. Эти
кадры у нас имеются, но они, как правило, не имеют доступа к вузовским
кафедрам, а там, где они получили этот доступ, часто делается все, чтобы от
них освободиться.
 
 Пора положить конец безудержной пропаганде в широких кругах биологов и
агробиологов реакционного морганизма; надо создать условия, необходимые для
развития и пропаганды мичуринской генетики и советского творческого
дарвинизма. Этого требует наша советская жизнь, столь суровая и беспощадная
к худосочным порождениям мертвородящей метафизической мысли и столь же
благодатная для неодолимой силы роста и практического применения
научно-творческой мысли. (Продолжительные аплодисменты.)
 
 
 Академик П. П. Лобанов. Объявляю перерыв до 11 часов утра 6 августа.
 
 
 (Заседание закрывается.)